http://www.antisud.com/lib/index.php?sid=27&id=657Vanyan v. Russia (Ваньян против России)
Дата документа: 15.12.2005
Номер заявки: 53203/99
Статьи: 6-1; 6-3-c; 8; 13; 34; 41
Страна ответчика: Россия
Ключевые слова: Жертва; Право на уважение семейной жизни; Справедливое судебное разбирательство; Уголовный процесс; Эффективное средство правовой защиты
Тип документа: Решение
Источник: Центр содействия международной Защите
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
СТРАСБУРГ
15 декабря 2005 года
II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ
43. На основании статьи 6 Конвенции заявитель жалуется, что в том, что касается обвинения в связи с ОЗ, он был осужден за преступление, которое было спровоцировано милицией, и что его осуждение основывалось на свидетельских показаниях участвовавших в этом сотрудников милиции и ОЗ, которая действовала по их указаниям. Соответствующая часть статьи 6 предусматривает, что
“1. Каждый… при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое… разбирательство дела… судом...”
44. Правительство не представило соображений по существу жалобы.
45. Суд вновь заявляет, что в соответствии со статьей 19 Конвенции его обязанность заключается в том, чтобы обеспечить соблюдение обязательств, принятых на себя Договаривающимися Сторонами по Конвенции. В частности, в его функции не входит рассмотрение фактических или правовых ошибок, предположительно допущенных национальным судом, если они не нарушили, и в меру этих нарушений, права и свободы, защищаемые Конвенцией. Хотя статья 6 гарантирует право на справедливое разбирательство дела, она не устанавливает какие-либо правила, касающиеся приемлемости доказательств, как таковые, что поэтому регулируется главным образом национальным законодательством (см.: Schenk v. Switzerland, judgment of 12 July 1988, Series A no. 140, p. 29, §§ 45-46, и, как более свежий прецедент в другом контексте, Teixeira de Castro v. Portugal, judgment of 9 June 1998, Reports 1998-IV, p. 1462, § 34). Вопрос, требующий ответа, заключается в том, было ли справедливым разбирательство в целом, включая способ получения доказательств (см. Allan v. the United Kingdom, no. 48539/99, § 42, ECHR 2002‑IX).
46. Конвенция не препятствует тому, чтобы относится с доверием к таким источникам, как анонимные информаторы, на следственном этапе разбирательства или когда это оправданно характером преступления. Однако последующее использование их показаний в суде для обоснования обвинительного приговора – другое дело. Использование тайных агентов должно быть запрещено и меры ограждения от них приняты даже в делах, касающихся борьбы против наркоторговли. Из требований справедливого суда по статье 6 вытекает, что общественные интересы в борьбе против наркоторговли не могут оправдать использование доказательств, полученных в результате провокации полиции (см. указанное выше дело Teixeira de Castro v. Portugal, pp. 1462-1463, §§ 35-36).
47. Когда случается, что действия тайных агентов направлены на подстрекательство преступления, и нет оснований полагать, что оно было бы совершено без их вмешательства, то это выходит за рамки понимания тайный агент и может быть названо провокацией. Такое вмешательство и его использование в разбирательстве уголовного дела может непоправимо подорвать справедливость суда (см. указанное выше дело Teixeira de Castro, pp. 1463‑1464, §§ 38-39).
48. Суд отмечает, что разбирательство данного дело закончилось решением Президиума Московского городского суда от 16 ноября 2000 года, в соответствии с которым заявитель был осужден по статье 228 § 1 Уголовного кодекса за совместное участие в приобретении героина у СЗ и хранении его без цели сбыта. Что касается 0,008 г героина, которые, как было установлено, заявитель приобрел для ОЗ по ее просьбе, то Президиум Московского городского суда признал, что заявитель действовал как сообщник ОЗ, которая купила героин для своего личного потребления. Президиум Московского городского суда подчеркнул, что Люблинский районный суд Москвы в своем приговоре от 2 апреля 1999 года правильно установил факты по делу.
49. Суд отмечает, что жалоба заявителя касается только осуждения по эпизоду с ОЗ. Он также отмечает, что ОЗ действовала по указаниям милиции. Она согласилась принять участие в «проверочной закупке» наркотиков для того, чтобы изобличить заявителя в наркоторговле, и попросила его достать ей наркотики. Нет свидетельств тому, что до привлечения ОЗ у милиции были основания подозревать заявителя в распространении наркотиков. Простое утверждение на суде сотрудников милиции, что у них была информация об участии заявителя в наркоторговле, которое, похоже, не исследовалось судом, не может быть принято во внимание. Милиция не ограничилась весьма пассивным расследованием преступной деятельности заявителя. Нет оснований полагать, что преступление было бы совершено без вышеотмеченного привлечения ОЗ. Суд поэтому приходит к заключению, что милиция спровоцировала преступление, выразившееся в приобретении наркотиков по просьбе ОЗ. Признание заявителя виновным в совместном участии в приобретении и хранении героина в части, касающейся приобретения им наркотика для ОЗ, основывалось в основном на доказательствах, полученных в результате милицейской операции, включая показания ОЗ и сотрудников милиции ЕФ и МБ. Таким образом, вмешательство милиции и использование полученных в результате этого доказательств для возбуждения уголовного дела в отношении заявителя непоправимо подорвало справедливость суда.
50. Поэтому имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции.
