|
В отечественной правовой доктрине тезис о необходимости выделения основных информационных прав и свобод человека и гражданина в отдельный правовой институт, а также их конституционно-правового закрепления развернутое научное обоснование и признание получил в начале 80-х годов прошлого века[1]. Еще почти десять лет понадобилось для того, чтобы этот институт получил достойное нормативное воплощение. «Декларация прав и свобод человека и гражданина», — принятая Верховным Советом РСФСР 22 ноября 1991 г., посвятила этому воплощению целых две своих статьи (9-ую и 13-ую), закрепив и регламентировав в них право лица на охрану персональной информации и право каждого на поиск, получение и распространение информации. Социально-правовую сущность этих прав можно представить в виде следующих лапидарных, но емких словесных формул — право таить и право знать.
В декабре 1993 г. эти нормы получили свое дальнейшее конституционно-правовое развитие и закрепление, прежде всего в статьях 23, 24, 29 и 42, принятой тогда Конституции России.
Вышеперечисленные нормы отнюдь не исчерпывают перечень действующих конституционно-правовых установлений, в той или иной степени участвующих регулировании отношений связанных с реализацией основных информационных прав и свобод на территории Российской Федерации, составляющих в своей совокупности конституционно-правовую основу информационно-правового статуса человека и гражданина в РФ.
По различным оценкам такого рода конституционно-правовых установлений набирается около 20-ти и, во всяком случае, не менее дюжины. Из этого числа упомянем здесь лишь два:
1) Обязательное опубликование законов. Расширяющийся и углубляющийся процесс открытости российского общества и государства не мог не затронуть сферу обнародования правовых установлений самого разного уровня. Согласно норме ст. 15 Конституции РФ, неопубликованные законы не применяются. Вообще, любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не «имеют права» применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения. Доведение норм права до всеобщего сведения — является одним из системообразующих признаков демократического государства. Знание этих норм не может и не должно быть чьей-то привилегией.
В этой связи и с учетом темы данной книги, хотелось бы подчеркнуть один значимый факт. Речь о том, что в сфере реализации этой конституционной нормы наша западная соседка Эстония довольно существенно нас обошла и именно в части использования Интернета для обеспечения большей доступности каждому информации о действующих нормах права.
С 1 января 2001 г., в соответствии со ст. 29 Закона Эстонии «О публичной информации» все официальные документы этого государства, не содержащие государственной тайны, вначале размешаются в Интернете и лишь «после того» обнародуются иными способами, в том числе посредством телерадиовещания или в периодической печати или в официальных изданиях.
К слову сказать, повсеместная интернетизация информационной сферы общественной и государственной жизни — дает человечеству новую надежду победить наконец-то бюрократизм. Во всяком случае, с их развитием существенно уменьшается возможность для властей предержащих безответственно лгать. Ведь если у критической массы их избирателей имеется возможность постоянного выхода в Интернет, то с его помощью можно всегда и достаточно быстро проверить любое их утверждение и обещание.
Причем, это обстоятельство значимо не только по отношению к властям. Скажем, новым создателям финансовых пирамид (последователям печально знаменитых МММ, «хопров»,»гермесов», «чар», «властилин» и иже с ними) в условиях сплошной интернетизации страны будет сложнее убеждать потенциальных «буратин» нести им свои денежные сбережения. Кстати, именно Интернет с его поисковыми системами помог недавно тысячам выпусников московских школ не стать жертвами некого потребительского общества «Золотой Империал»[2].
2) Открытость судебного разбирательства, закрепленная в качестве основополагающего принципа судопроизводства в ч. 1 ст. 123 Конституции РФ. Слушание дела в закрытом заседании допускается только в случаях, прямо предусмотренных федеральным законом. Приговоры и решения судов во всех случаях провозглашаются публично.
Конституционный принцип судебной гласности состоит в том, что по общему правилу суд рассматривает дела именно в открытых заседаниях. Любые лица могут свободно войти в зал судебного заседания и находиться в нем во время слушания дела. Закрытость судебного заседания — исключение из общего правила, допускаемое только в случаях необходимости и в строгом соответствии с законом.
Интересный, в плане нашей темы, аспект имеет закрепление конституционного принципа судебной гласности в конституции Японии. Соответствующая статья, содержащая этот принцип (ст. 82) в целом ненамного отлична своим содержанием от ч. 1 ст. 123 Конституции РФ. Но есть очень важное дополнение, касающееся исключений из общего принципа открытости: «Если суд единогласно решает, что судебная гласность представляет опасность для публичного порядка или морали, разбирательство может идти при закрытых дверях». При этом (внимание!) «дела о политических преступлениях, о преступлениях, связанных с печатью (выделено мною — В.М.) или делах, в которых затрагиваются права граждан, гарантированные главой 3-ей Конституции (Права и обязанности народа) — всегда должны разбираться в открытых заседаниях».
Конкретное содержание конституционного принципа судебной гласности обычно раскрывается в так называемых «отраслевых» законах.
Так, ст. 11 Арбитражного процессуального кодекса РФ в редакции 2002 г. закрепляет положение, согласно которому не только стороны —участники процесса разрешения дела в арбитражном суде, но и все «лица, присутствующие в открытом судебном заседании, имеют право делать заметки по ходу судебного заседания, фиксировать его с помощью средств звукозаписи». Что же касается кино- и фотосъемки, видеозаписи, а также трансляции судебного заседания арбитражного суда по радио и телевидению, то она, по вполне понятным причинам, допускается только « с разрешения судьи — председательствующего в судебном заседании».
Что касается включения Интернета в реализацию российской судебной гласности? В принципе такое направление развития судебной гласности находится в поле зрения наших органов правосудия. Так, осенью 2000 г. в Архангельском областном суде прошел международный семинар, в ходе которого судьи изучали возможности, связанные с публикацией судебных решений и приговоров в Интернете. Семинар прошел с участием американских судей и судей Конституционного и Верховного судов РФ. Однако больших успехов на этом поприще интернетизации нашей третьей власти пока достичь не удалось.
Отрадно, что за вниманием к реализации права знать о ходе разрешения судебных дел не забывается и другое основное информационное право — право таить или право охранять и защищать в ходе такого разрешения информационный аспект достоинства личности.
Так, в соответствии с ч. 2 ст. 10 Гражданского процессуального кодекса, действующего с 1 февраля 2003 г., разбирательство по делам, содержащим сведения, составляющие тайну усыновления (удочерения) ребенка, а также по другим делам, если это предусмотрено федеральным законом, осуществляется в закрытых судебных заседаниях. Разбирательство в закрытых судебных заседаниях допускается и при удовлетворении ходатайства лица, участвующего в деле и ссылающегося на необходимость сохранения коммерческой или иной охраняемой законом тайны, неприкосновенность частной жизни граждан или иные обстоятельства, гласное обсуждение которых способно помешать правильному разбирательству дела либо повлечь за собой разглашение указанных тайн или нарушение прав и законных интересов гражданина. Причем, лица, участвующие в деле, иные лица, присутствующие при совершении процессуального действия, в ходе которого могут быть выявлены сведения, указанные в ч. 2 ст. 10 ГПК, предупреждаются судом об ответственности за их разглашение.
В соответствии с нормой ст. 2 Конституции России, права и свободы человека это — высшая ценность, а их признание, соблюдение и защита — обязанность государства. Конституционно закрепленный приоритет прав и свобод человека в деятельности всех органов государства должен оказывать формирующее воздействие на развитие отечественного законодательства вообще и информационного законодательства в частности.
-------------------------------------
[1] См.: Монахов В.Н. Государственно-правовые вопросы информационного обслуживания граждан в СССР (конституционный аспект). Автореферат дисс. кандидата юр. наук. М., 1983, 17 с.
[2] См. об этом: МисюченкоА. Хочешь денег — купи!, Время МН, 18.07.03.; «Пирамида» рухнула на голову вкладчикам, Время МН, 29.07.03 |
